Тебя не удивляет, что в одной крошечной комнате, потерянной среди маленьких пейзажей, рождается вдруг огромный океан, способный слизывать пенным языком рев горящих звезд? Рождается исток, в котором эхом гремит великий взрыв сотворения вселенной? Рождается божественный родник, поднимающийся сквозь землю из древних ледников? И все это... ты. Я ведь только воплощаю в слово то, что звучит музыкой в тебе: и рев тысячи солнц, и оживающий океан с поющими в нем китами.
А во мне пусто. Но это совсем не значит, что я ничего не чувствую. Напротив, я чувствую все. Я все слышу. Ведь когда в тебе грохочут звезды и вздымается океан - это оглушает изнутри. И только пустота действительно способна уловить дальний рокот чужого океана. Может наполнить им - себя. Поверь, чтобы слышать мировую душу, нужно иметь достаточно пустоты - как некое чуткое внутреннее ухо. Именно поэтому людям так часто кажется, что там, где должен быть Бог - только пустота, только нигилизм. Люди переполнены - своими страстями, правдами, заблуждениями, цветущими яблонями и звонками телефона, социальными сетями и путешествиями. Полны и говорящи, кричаще-громки. Я же весь обращаюсь в слух.
Я слушаю тебя.
Ты - сияние и симфония.
Нота, различимая только на фоне
Внутренней тишины, внимательной к звукам.
Ты моя музыка, полная скрипки и стука
Сердца, в котором мы с тобой выжили - вместе.
И если слушать, то ты подобна оркестру:
Пальцы лежат на клавишах, флейты, арфы,
Войлочный ангелок добавляет арию,
Струны гитарные,
Ветер гудит на крыше -
Каждой частицей своей я тебя слышу:
Эту твою подавленность возле свечки,
Чувство греха, темный нательный вечер.
Слышу: как только больно до крика станет -
Рассвирепеет все изнутри басами.
Тут же простишь, телом накроешь вихрь,
Сгладишь в себе все громы любовью тихой.
Птицы поют в тебе.
Различаю голос
Каждого звука, чувства, любое соло,
Словно давно соловьи спеленали уши -
Я этим звукам свою подставляю душу.
Ты мое пение.
Ты мое самое лучшее.
Просто звучи еще.
Я тебя слушаю.
Аль Квотион
